Газета "Русские Ведомости" (№36 от 15 марта 1918 года):
Мир и голод
Как отразится мир на продовольственном деле? Неужели грозит опасность и последней "казенной" четвертушке хлеба? На какой срок обречены голоду потребляющие губернии? Такие вопросы не могут не волновать населения советской республики, одиноко мечущейся среди развалин былой России.
Читайте Новые Известия в официальной группе Следите за самыми важными новостями региона в ленте друзей Facebook Вконтакте Twitter Фото: "Русские Ведомости"Народные комиссары поспешили ответить на жгучий вопрос образованием петроградской "коммуны" и выселением из Москвы лиц "без определенных занятий". Но нужно уж слишком рассчитывать на невежество своих верноподданных, чтобы думать таким способом успокоить население. Вот несколько беспристрастных цифр и аргументов, которые показывают, чем грозит нам мир с Германией и отделение Украины.
Мы не знаем еще точной границы с Германией, неизвестно нам и где пройдет пограничная линия с Украиной. По одной из версий, восточным пределом последней явится Царицын, а северным — чуть ли не Курск. Если даже взять менее грандиозные размеры отделяемой территории, то она захватит все же наиболее плодородные губернии Малороссии и Новороссии. В составе же великорусской советской республики окажутся почти исключительно губернии потребляющие.
Как бы ни сложились будущие отношения между севером и югом былой России, одно несомненно: прежней свободы товарообмена между обеими частями не будет. Этому воспрепятствуют и Германия, и интересы самой Украины в ее нынешней германо-австрийской ориентации. Следовательно, закон о хлебной монополии, все эти единые продовольственные "планы", нормы потребления, маршрутные поезда, и даже самые продовольственные органы немедленно отойдут в область преданий. Телеграммы "всем, всем, всем" с воплями о продовольственной помощи не будут доходить по назначению, продовольственная милиция должна будет перестать сражаться с крестьянами, и даже мешочникам придется прекратить свою непрерывную циркуляцию. Воображаемая пока черта между севером и югом быстро обрастет таможенными рогатками, Великороссия будет фактически предоставлена собственным средствам и тому, что пожелают уделить ей от щедрот своих Германия и Украина.
Какие продовольственные перспективы ожидают при таких условиях советскую республику, показывают следующие немногие цифры.
По довоенным данным, в 1909-13 гг. для прокормления той части Европейской России, где не хватало своего хлеба, требовалось подвезти из районов с излишками хлеба около 232 миллиона пудов пшеницы и ржи в среднем в год. На долю 28-ми губерний, составляющих ядро нынешней большевистской России, требовалось ни более ни менее как 95% этого количества.
Было два источника удовлетворения этой огромной потребности в привозном хлебе. Восточные, главным образом, приволжские губернии и отчасти земледельческий центр давали около 220 миллионов пудов излишков ржи и пшеницы, юго-запад и юг, включая Предкавказье, вывозили из своих пределов до 390 миллионов пудов в год.
Теперь второй источник хлеба почти целиком отпал, потребляющая Россия поставлена в зависимость почти исключительно от своего востока, по преимуществу Поволжья. На первый взгляд, оно как будто и дает достаточные излишки, 220 миллионов пудов на 232 миллиона потребности. Но нужно только немного знать условия приволжского хозяйства, чтобы не обольщать себя надеждами.
Наши восточные и юго-восточные губернии благодаря сухому климату являются наиболее частыми очагами недородов и прямых неурожаев. Война ослабила сопротивляемость земледелия стихийным бедствиям, разрушение же помещичьего хозяйства в районах наибольшего его распространения привело к огромным недосевам и запустению наиболее плодородных и культурных районов. Уже в первые годы войны центральной России приходилось все больше и больше кормиться за счет юга. В последнее время в связи с недородом роль Поволжья в снабжении хлебом упала почти до нуля.